Главная / Вдохновение / Русская православная церковь в италии. Святыни венеции Приход святых жен мироносиц в венеции

Русская православная церковь в италии. Святыни венеции Приход святых жен мироносиц в венеции

Казалось бы, понятия "Италия" и "Православие" на первый взгляд несовместимые. Италия на протяжении тысячи лет является центром и оплотом Католической церкви. Отсюда веками раздавались призывы об обращении в "истинную католическую веру". Но именно здесь, в Италии, в последние годы возник огромный интерес среди верующих и католического духовенства к православной культуре и богословию.

Свидетельством этого стала православная литургия, совершенная у мощей святого Марка в знаменитом соборе Святого Марка в Венеции, втором по важности (после собора святого Петра в Риме) для Католической церкви храме.

С исторической точки зрения Венеция является особой областью Италии, где в XV веке нашли приют многочисленные греческие беженцы после падения Константинополя. Еще раньше после IV Крестового похода в 1204 году, во время которого был разграблен Константинополь, венецианские церкви буквально наполнились мощами святых угодников, почитаемых Православной церковью. Достаточно назвать самую известную святыню - часть мощей святителя и чудотворца Николая, покоящуюся на острове Лидо, мощи великомученика и целителя Пантелеимона, апостола и евангелиста Луки и многих других. Здесь же находятся мощи святого мученика Сергия, чье имя принял при постриге отрок Варфоломей, ставший одним

из самых почитаемых в России святых - Сергием Радонежским. Церковная область Венеции и сейчас имеет статус патриархата, а местный епископ носит титул патриарха.

Рассказать о значении знаменательного события мы попросили священника Алексея Ястребова, совершившего в соборе Святого Марка торжественное богослужение. После защиты кандидатской диссертации в области патрологии в Свято-Тихоновском богословском институте отец Алексей Ястребов в Университете Урбаниана в Риме приступил к написанию докторской диссертации о творчестве отца Павла Флоренского. В 2002 году по предложению митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла принял сан священника и был направлен в новообразованный приход Святых Жен Мироносиц в Венеции. Продолжая работу над диссертацией, преподает в Институте Сан-Бернандино, который специализируется в области межхристианского диалога.

Вот что рассказал нашим читателям отец Алексей:

Образование прихода Московского патриархата было инициативой группы верующих. Мои прихожане - это по большей части те, кто бросился из бывшего СССР за границу в поисках куска хлеба для себя и своих семей, остающихся на родине. Огромный процент составляют женщины. Они трудятся там, где сами итальянцы работать не хотят. В основном это уход за тяжелобольными и стариками. Все наши люди очень нуждаются в духовной помощи. Отрадно, что далеко от родины многие из них находят дорогу к православному храму.

По благословению патриарха Венецианского нашему приходу выделен в Венеции древний византийский храм Усекновения Главы Иоанна Предтечи XI века, где мы совершаем воскресные и праздничные богослужения. Древняя земля Венеции долгое время была частью Византийской империи. Ее еще тогда называли "мостом между Востоком и Западом". Соответствует она этому названию и сейчас. Доброе отношение простых католиков к православным я почувствовал еще в Риме. Эти ощущения полностью подтвердились и в Венеции. Искреннее внимание и мирян, и клириков совершенно очевидно. Я вижу заинтересованность среди деятелей Римско-католической церкви к изучению традиций восточного православия, творчества религиозно-философских писателей XX века. Настоятели многих венецианских церквей рады видеть православных паломников, приезжающих все чаще поклониться мощам святых угодников, которых в Венеции великое множество. По числу святынь Венеция вместе с Римом стоит на первом месте во всем христианском мире. В дни памяти святых в нашем приходе установилась традиция совершения богослужения у этих святынь. Все чаще на эти молебны стали приезжать паломнические группы из России. Одно из таких богослужений было совершено в известном на весь мир соборе Святого Марка.

Учитывая значение Венеции для православия, святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил создание здесь собственной православной церкви, которая еще больше могла бы сплотить всех прихожан. Конечно, для постройки церкви, а тем более паломнического центра, нужны средства. Мы уповаем на поддержку и помощь православных верующих.

– Батюшка, расскажите, как началась жизнь вашего прихода, когда он был основан, когда вас туда направили?

– Приход был основан в 2002 году по инициативе верующих Русской Православной Церкви. Люди эти были в основном прихожанами греческой церкви святого великомученика Георгия (Константинопольского патриархата), которая существует уже пятьсот лет. В прежние века этот храм посещали русские аристократы, писатели, паломники. Наши верующие поначалу тоже ходили на этот приход. Когда же собралось достаточно много верующих Русской Православной Церкви, они решили обратиться с письмом к священноначалию, прося, чтобы в Венецию направили священника и была создана своя община. И в июле 2002 года на заседании Священного Синода было принято решение о создании общины святых жен-мироносиц в лоне Русской Православной Церкви. А чуть позже, на октябрьском заседании Священного Синода, было принято решение о моем направлении туда настоятелем.

– Много у вас сейчас прихожан?

– Мы не ведем специальной книги учета прихожан, как это делается на некоторых приходах, только берем у тех, кто приходит в храм, их координаты. Так что приблизительное представление о верующих, которые к нам время от времени или постоянно ходят, мы имеем. Тех, кто хотя бы два-три раза в год приходит, около ста пятидесяти человек. Постоянных же прихожан, конечно, меньше: костяк прихода, то есть те, на которых можно во всем положиться, – человек десять-двенадцать. Ну, а на воскресную литургию приходят в среднем сорок молящихся.

– А что это за люди? Как оказались в Италии? Каково их социальное положение?

– В основном, это русскоязычные граждане Украины и Молдавии. Те, кто из-за тяжелой экономической ситуации на родине вынужден был оставить свои семьи и ехать на заработки в другие страны, в Европу, в том числе и в Италию. К нам приходят и белорусы, и русские, но их не так много. В основном, это женщины, вышедшие замуж за итальянцев. Есть представители и грузинской диаспоры. Сербов у нас человек пять или шесть. Так славянский язык объединяет многих. Белорусы (скажем это с сожалением для нас, но с радостью за них) постепенно возвращаются домой, потому что экономическое положение Белоруссии улучшается.

– В Венеции ваш приход единственный, где служба ведется на церковно-славянском языке?

– Да. В Венеции мы единственный приход, на котором служба ведется по церковно-славянски. Есть греческая община, где службы ведутся, естественно, по-гречески. А в материковой части Венеции есть большая румынская община, где, конечно, молятся по-румынски.

– Греки не слишком приветствуют службы на других языках, кроме греческого, даже если на приходе есть прихожане негреческого обряда…

– Да. И даже если есть священники негреческого обряда. В Венеции центр греческой митрополии по Италии и Мальте, как она называется теперь. Видимо, грекам хотелось в Венеции создать образцовый приход с образцовой греческой службой. Конечно, они заинтересованы в том, чтобы их посещало большее количество верующих. Не секрет, что они приветствуют переходы священников нашей юрисдикции, по разным причинам оказавшихся за границей (в основном украинцев и молдаван), в свою юрисдикцию. При этом греки не позволяют им служить ни по-славянски, ни по-украински, ни по-румынски. Во всяком случае, такая ситуация в Георгиевском соборе в Венеции.

– А что представляют собой верующие итальянцы, и, что особенно интересно, итальянцы православные?

– Это могло бы стать темой отдельного разговора. Коснемся только основных моментов, если хотите. Италия и итальянцы – часть средиземноморской этно-культурной традиции. Они довольно близки нам по темпераменту. Это не Германия и не Франция. Это – Средиземноморье, которое исторически и культурно очень близко к Востоку. Именно поэтому итальянский менталитет какой-то особый и, по-моему, восточный. Хотя надо сказать в скобках, что регионы Италии очень отличаются друг от друга: язык, обычаи, религиозность – все это сильно разнится в областях Италии. Это – наследие вековой раздробленности Италии, ведь современной Итальянской республике всего только сто пятьдесят лет. И тем не менее проникновение восточного, в первую очередь, греческого элемента в Италию, особенно в Сицилию и Пулью и, конечно, в область Венето, общеизвестно, поэтому именно в Италии становится весьма заметна взаимозависимость Востока и Запада как в общекультурном, так и религиозном смысле.

– Правда ли, что итальянцы очень живые и открытые, особенно в сравнении с другими европейцами?

– Да, они живые, они открытые, они очень искренние. Особенно если сравнить с, например, немцами. Итальянцы немного безалаберны, и это нас, к сожалению, также роднит. Итальянцы очень гостеприимны, к русским традиционно хорошо относятся. Это отношение, сформировавшееся в прежние века, только окрепло после войны, когда у власти были левые правительства. Отношения с Советским Союзом всегда были хорошие, поэтому до сих пор в Италии изучают и любят русскую литературу, русский язык. И, конечно же, для нас, христиан, это – «страна святых чудес», по выражению А.С. Хомякова. Это места мученичества святых апостолов, места сохранения множества святых мощей и других святынь. Италия – колыбель западного христианства, страна, которую интересно и очень полезно изучать и к святыням которой нужно прибегать. Вместе с тем это и колыбель католичества, об этом нам, православным, забывать не следует. Отсюда шли все крестовые походы, во всяком случае, отсюда и вдохновлялись, отсюда зачастую и финансировались.

Если же говорить о Венеции, то ее связь с Востоком особая. Недаром этот город называли «мостом между Востоком и Западом». Венеция долгое время была единственным, причем постоянным, форпостом Византии на итальянской земле. Если Равенна уходила из-под контроля Византии, то Венеция вплоть до XIII века (до четвертого крестового похода) имела некую формальную зависимость от Византии, ей было это выгодно. Поэтому очень много связывает Венецию с Грецией, много связывает с Византией, этим объясняется большое количество восточных святынь, которые хранятся в Венецианской епархии.

– Каковы самые чтимые православные святыни Венеции?

– Эта тема достойна стать предметом особого разговора. Сейчас занимаюсь подготовкой Путеводителя по святыням Венеции. После завершения этой работы можно было бы самым подробным образом рассказать о святынях этого города. Какую-то информацию, впрочем, небольшую, можно прочитать, посетив наш приходской сайт .

В Венеции хранится около трети святых мощей святителя Николая Чудотворца, которые прибыли туда десятью годами спустя после вывоза основной части мощей в Бари. Барийцы, когда забирали святые мощи, брали основные части, причем второпях. Тот моряк Маттео, который вынимал основные части мощей, стоял практически ногами в раке, он буквально растоптал те небольшие косточки, которые там оставались. Эту небольшую оставшуюся часть мощей греки собрали и сохранили, а венецианцы, явившись через 10 лет, под пытками, как это тогда практиковалось, выведали, где хранятся мощи, и привезли их в Венецию, на остров Лидо. Сейчас там, помимо мощей святителя Николая, находятся мощи других Мирликийских святых: святителя Николая – «дяди», которого ошибочно называли дядей святителя Николая, хотя дядей он приходился другому святому, и священномученика Феодора, тоже архиепископа Мир Ликийских.

Венеция хранит мощи святого апостола Марка и святого великомученика Феодора Стратилата, которые вместе со святителем Николаем являются покровителями града Венеции. В церквах Венеции хранятся также мощи святителя Иоанна Милостивого, патриарха Александрийского, святого первомученика архидиакона Стефана, две части главы святого великомученика Георгия, мощи преподобномученика Анастасия Персянина, мощи святой великомученицы Христины Тирской. Есть мощи святых сирийских мучеников Сергия и Вакха: в память одного из них преподобный Сергий, игумен всея Руси, получил свое монашеское имя. Здесь же и глава святой великомученицы Варвары. Мы знаем, что сейчас в Киеве у раскольников хранятся мощи святой великомученицы Варвары без главы. Так вот, глава обретается в Венеции. В прошлом году часть главы была отдана Элладской архиепископии по ее просьбе. Приезжали два митрополита и взяли эту частицу великомученицы Варвары. В Венеции находились мощи святого преподобного Саввы Освященного. В 50-х годах их отдали Иерусалимской патриархии, и сейчас они находятся в Иерусалиме. Здесь я перечислил лишь те святыни, которые пришли на ум, на самом же деле святынь множество, намного больше перечисленных мною. Например, мощи святой мученицы Лукии Сиракузской – знаменитой Santa Lucia, которую чтим и мы. Или же преподобной Марии Вифинской, подвязавшейся в мужском образе.

– Которая называлась Марином?

– Да, которая называлась Марином. Много и других святынь можно вспомнить. Так что Венеция – важнейший город именно в аспекте православного паломничества. И в других городах Италии есть много святынь, например, в Риме, но Рим – большой город, там приходится пользоваться автобусом. А в Венеции на каждом шагу церковь, а почти в каждой церкви какие-нибудь святыни, все рядом (да и автотранспорта, кстати, нет – это единственный в мире город, где нет машин). Помню, как первый раз ступил на венецианскую землю. Был вечер. Прошагал в сопровождении прихожан минуты три, они предложили мне зайти в церковь, мимо которой мы шли. Входим в храм, а мне говорят: «Вот мощи святого Афанасия Великого Александрийского…». Когда я это услышал, у меня дыхание перехватило…

– Частица мощей?

– Нет, нет. Мощи полностью, но без главы. Они в XVI веке из захваченного турками Константинополя были выкрадены по совету одного греческого архиерея, имя которого в хронике не называется. И тут же, рядом, лежат мощи святого праведного Захарии, отца Иоанна Предтечи, которые были подарены императором Ираклием в VII веке.

А для меня святой Афанасий с семинарских времен – исключительный святой отец и учитель Церкви, настоящий герой. Мало кого с ним можно сравнить – и по богословию, и по личным качествам, и по административному таланту. Нам, семинаристам начала 90-х, знавшим о преследованиях за веру не только из книг, но и на основе личного общения с исповедниками, прошедшими лагеря, всем хотелось хоть в чем-то походить на святого Афанасия. И, представляете, вдруг его мощи передо мной…

Или вот мощи святого Иоанна Милостивого…

– Тоже целиком?

– Да, целиком. Они были вывезены из Александрии в 1247 году. Множество святынь в Венеции, великое множество… Есть части тернового венца, которые остались после того, как сам терновый венец, хранившийся в Венеции, был передан Франции. А в Рождественский сочельник 2006 года настоятель соседнего католического прихода подарил нам мощевик с частицей древа Честного Креста Господня. Теперь это наша храмовая святыня.

– В прошлом венецианцы всегда были активно религиозны, все время занимались собиранием в Венеции мощей великих святых. А что можно сказать о религиозности итальянцев сегодня? Насколько сильно в Италии католичество?

– Тут надо сразу сказать, что это особое собирание святых мощей было вызвано средневековым отношением к мощам: считалось, что чем больше ты накопишь у себя мощей святых, тем больше будет у тебя покровителей. Это своего рода ажиотаж, в чем-то нездоровый, утрированное благочестие. Большое количество мощей святых в Венеции объясняется, во-первых, тем, что византийские императоры сами дарили святыни своему западному доминиону, бывшему важнейшим и часто единственным «плацдармом» империи на Западе, а во-вторых, тем, что, когда в один миг из вассала Византии Венеция превратилась в ее господина, то многое в империи перешло в ее руки. Кроме того, православные греки привезли с собой какие-то святыни, чтобы спасти их от турок накануне окончательного падения Византии в 1453 году.

– Ну, а сейчас?

– Сейчас святые мощи почти полностью оставлены, их почти не почитают. В догматическом учении Католической Церкви учение о мощах пока сохраняется, но оно является как бы неким архаизмом.

– В угоду протестантской традиции?

– Думаю, что да. Это последствия Второго Ватиканского собора – общая либерализация и поворот в сторону именно протестантской традиции. Сейчас мы встречаемся с весьма своеобразным, осовремененным благочестием. В принципе, большинство итальянцев исповедует себя католиками, ходит по воскресеньям в храмы. Но богослужение, пастырская работа и отношение самих верующих становятся все более и более либеральными. От верующих требуют мало: ни каких-то особых подвигов, ни поста, ни молитв не требуют. Причащают, но очищению перед причастием значения не придают, поэтому не обязательна ни исповедь перед причастием, ни пост. Главное – сам факт причастия, значение которого именно поэтому постепенно нивелируется. Ведь если ты без страха и трепета приступаешь к Святым Тайнам, то это уже входит в привычку. Мне не хотелось бы судить никого, но сейчас объективно на Западе имеет место кризис, и потому заметен разворот в сторону восточных духовных ценностей, активно переводятся труды восточных отцов Церкви. Только что вышло очень хорошее издание святителя Григория Паламы на итальянском языке. Активно переводятся другие восточные отцы Церкви. Я несколько месяцев провел бок о бок с теми людьми, которые занимаются восточной аскетической традицией, и знаю, что очень серьезно изучаются восточные святые отцы. Зачастую, к сожалению, даже лучше изучаются, чем у нас. Например, по теме моей диссертации (я писал о русской религиозной философии конца XIX – начала XX века) выходит масса литературы, много глубоких исследований, в частности, об отце Павле Флоренском, которым я занимался. Если на родине мы имеем дело в основном с расшифровкой и хорошим критическим изданием его трудов, то здесь существуют уже не только издания-переводы-комментарии, но и серьезные работы, монографии.

– Получается, что искренне верующие итальянцы стараются найти то, что связано с подвигом, постом и молитвой, с тем, без чего христианство немыслимо?

– Восточная традиция в принципе воспринимается хорошо, но поскольку всегда существует определенная и даже очень серьезная разность менталитетов, от которой никуда не денешься, то католики пытаются восточную традицию к себе адаптировать, не принимать ее такой, какая она есть. Слишком мало она стыкуется с особенностями католического менталитета, в особенности с западной концепцией папства. Восточные святые отцы и восточная традиция усиленно и углубленно изучаются в среде католиков восточного обряда, или, как еще мы говорим, униатов, в их учебных заведениях и монастырях, хотя это происходит и не только в униатской среде.

– Много в Италии униатов?

– Исторических униатов, то есть греков, которые когда-то приехали и приняли униатство и имеют своим центром монастырь Гроттаферрата в окрестностях Рима, конечно же, все меньше и меньше, потому что они постепенно ассимилируются и становятся обычными католиками латинского обряда. А среди вновь прибывших униатов много, потому что это, в основном, выходцы с Западной Украины. Современное западно-украинское униатство очень активно и, я бы сказал, агрессивно. Их священники ведут активную работу не только среди верующих униатской традиции, но также и православной.

– И поэтому иногда даже и не сообщают, что они униаты…

– Основная ставка делается на национализм. Вообще, униатство, родившееся как обман и наполнившее православную оболочку чужеродным содержанием, от обмана как метода избавиться не может. Мне приходилось встречать людей, которые, находясь в униатстве, тяготятся этой постоянной двойственностью. Одни говорят, что лучше бы мы были просто католиками, а другие, наоборот, хотят вернуться и возвращаются в Православие. Эта двойственность их постоянно «разрывает». Они не латиняне и, кстати говоря, часто очень не любят католиков. В Западной Украине между ними вообще, насколько мне известно, отношения складывались и складываются непросто. Ну, а к православным, как это характерно для любой ренегатской среды, отношение недоверия и неприятия. И потому-то они, раз вероучение их выдает, показывает их принадлежность католичеству и тем самым отвращает от них часть паствы, делают ставку на обряд – маскировку под Православие – и на национализм. Простому человеку, оторванному десятилетиями безбожия от своих духовных корней, разобраться во всем этом сложно и, к сожалению, трудно хранить до конца верность Православию.

Самое вопиющее – это, конечно, прямой обман со стороны униатского духовенства. Часто приходится слышать от людей, что на их вопрос, православная ли это Церковь, греко-католический священник отвечает утвердительно. Точно знаю, что, по крайней мере, у нас в Венеции униатский священник причащает и исповедует всех приходящих к нему вне зависимости от того, греко-католик он или православный. А православные часто, к сожалению, просто не понимают, что это Церковь не православная. Конечно, если в УГКЦ везде такая установка на пастырскую деятельность по окормлению верующих, между нашими Церквами долго не будет диалога ни на Украине, ни в рассеянии.

– То есть униатство используется Католической Церковью для того, чтобы, условно говоря, прибирать к рукам верующих из стран бывшего Советского Союза, например, с Западной Украины. Люди видят как бы родные им иконы, облачения и, не понимая разницы между Православием и католичеством, уходят в униатство?

– Я бы так не сказал. Католики сейчас относятся достаточно нейтрально и толерантно и к православным, и к униатам. Во всяком случае, в наших краях я могу говорить об относительном паритете. Римо-католики не делают особых шагов для популяризации униатства. Конечно, униаты имеют лучшие, чем мы, церковные здания, и было бы странно, если бы это было не так. При этом со стороны Католической Церкви достаточно сбалансирована политика, нельзя пожаловаться на то, что стараются затянуть наших верующих. По моей просьбе размещают объявления о нашем приходе в разных благотворительных церковных учреждениях, в епархиальной газете, так что молдаване и украинцы знают, что, помимо униатских, есть еще и православный приход. Кстати, в Венеции есть и Румынская Униатская Церковь, их приход пользуется большой популярностью, и наших молдаван там активно обманывают, говоря: мы, дескать, такие же православные, и все равно, в какой приход – наш или православный – ходить. Но на позицию местной католической епархии нельзя пожаловаться – наши отношения самые доброжелательные. В частности, католиками нам выделен храм для богослужений, за что мы им очень благодарны.

Да я и не думаю, что люди именно массово «уходят в униатство». Здесь их обманули, но когда приедут домой, то все станет на свои места, священник объяснит, куда они попали в Италии. Да и где он у себя на Полтавщине или в Житомире найдет униатскую Церковь? Ну, а если в Киев или в Почаев сподобится поехать, то уж придется такому услышать самые нелицеприятные слова о своей религиозной «всеядности».

– Получается, что отношения между урожденными католиками и православными, которые приехали издалека, более терпимые, чем между православными и униатами.

– Как всегда. Эти отношения даже более терпимые, чем между католиками и униатами, которые вроде бы одной Церкви принадлежат. Наверное, это психология такая: мы долгое время «вели войну» со старообрядцами, которых преследовали и ограничивали в правах, при этом, например, с англиканами в конце XIX века было этакое братство… Конечно, тогда это очень важно было, но, я повторюсь, часто с далекими для нас по традиции людьми мы более по-доброму общаемся, чем с теми, кто по традиции ближе к нам.

– Это понятно: чем больше сходств, тем виднее существенные различия. Однако вернемся к православным итальянцам. Кто они и откуда берутся?

– Православные итальянцы – особая история. Страна с такой сложившейся традицией западного христианства, католического в первую очередь, как Италия, с трудом рождает православных людей. С другой стороны, если итальянец принимает Православие, то речь идет о сознательном выборе, и я знаю таких людей. В основном это те итальянцы, изначально индифферентные религиозно, которые, женившись на наших прихожанках, со временем пришли на наш приход или приходы других церквей нашего благочиния. Увидев нашу службу, нашу общецерковную жизнь, они постепенно «созрели» для того, чтобы принять Православие. Кто-то не захотел, чтобы дети разделялись в семье по разным вероисповеданиям. Надо сказать, что такие люди делают очень серьезный выбор, потому что их родители (а в Италии отец, мать, родственники, семейный очаг – это до сих пор очень свято) часто воспринимают такой шаг как измену традиции. Некоторые даже не сообщают о том, что они перешли в Православие, время от времени по большим праздникам, семейным торжествам появляются на католических службах, естественно, не причащаясь. И, не афишируя, ходят к нам в храм, потому что бывает сложно об этом сообщить.

Но есть люди, которые пошли наперекор всему. Например, в греческую церковь ходят несколько коренных венецианцев, которые изучили греческий язык. А это отнюдь не просто. Я этот язык и учил, и преподавал в ПСТГУ и в Сретенской семинарии и могу сказать, что древнегреческий язык очень сложный, да и новогреческий – непростой. Однако же есть люди, иногда совершенно простые, некнижные, которые, увидев красоту Православия, изучили древне- и новогреческий языки и сейчас являются постоянными прихожанами греческого храма.

Более того, у нас есть и православные священники – итальянцы. Это люди, принявшие Православие в 70-х годах, люди, которые служат в разных городах, в основном на севере Италии, в наших приходах, и они могли бы многое рассказать об ощутимом давлении среды, особенно в 70-е годы. Тогда было не то, что сейчас, общество было более консервативно, и они несли исповеднический подвиг. Они отстояли православную веру и сейчас имеют большие общины. Вообще там, где православные священники – итальянцы, очень много верующих итальянцев: им проще с языком, проще исповедоваться и доставать литературу.

– А есть ли в Италии благоустроенные православные монастыри?

– В Италии православная монашеская жизнь пока не особенно развита. У нас есть монашеская община в Турине, ее возглавляет отец Андрей (Уэйд). Там всего несколько членов, она так и называется – монашеская община, статуса монастыря она не имеет. Есть греческие монастыри, но у них тоже, я знаю, монастырская жизнь не особо приживается.

Недалеко от нас есть женский греческий монастырь с игуменией Севастианой, которую специально пригласили с Крита для возрождения женского православного монашества. Она с собой взяла двух или трех опытных монахинь. Но пока число монахинь у них не растет. Дай Бог, чтобы на италийской земле расцвел православный монастырь – будь то русский, сербский или греческий. Это было бы для нас большой радостью.

– Что же является главным препятствием перехода итальянцев в Православие? Ведь многие видят красоту Православия, видят истинность православного вероучения, видят, что наше христианство не выхолощено, в отличие от современного католицизма.

– Во-первых, есть древняя западная традиция, начинающаяся со священномученика Климента, с самих апостолов Петра и Павла и идущая через всех святых пап и преподобных, традиция как богословия, так и духовной практики. Ее невозможно и не нужно отметать; она формировалась по-особому. Западному человеку очень сложно перейти, понять и принять иную традицию, традицию восточную. Тот же самый блаженный Августин, которого мы принимаем, хотя и спорим о нем, – это целая традиция, которая, так сказать, была продуктивна духовно. Не стоит из-за отпадения католиков перечеркивать их традиции вплоть до основания.

Внутренне западный человек чувствует неправду, но уже с трудом разделяет то, что было «до» и то, что стало «после». Франциск Ассизский и Антоний Падуанский привлекают своей простотой, они чем-то похожи на наших юродивых. От их почитания итальянцам практически невозможно отказаться. Хотя, если разбирать аскетические воззрения того же Франциска…

Надо сказать, что и преподобный Серафим, и преподобный Сергий Радонежский внесены у католиков в святцы, то есть они празднуются как святые, хотя уже и «послераскольные», но, тем не менее, можно встретить итальянцев, которых называют Серафимами.

– Да, я в интернете, на одном из католических сайтов (быть может, и не на каноническом), видел в их святцах святителя Игнатия (Брянчанинова) и праведного Иоанна Кронштадтского, что уже совсем странно. Там в кратком житии святителя Игнатия написано, что он – великий подвижник и наставник в Иисусовой молитве – и всё. А его учение о Православной Церкви как о единой истинной Церкви, о ересях папизма и прочем не упоминалось. Но то, что его, борца за чистоту догматов и обличителя ересей, поместили в святцы, на самом деле меня поразило.

– А мне вот встретилось такое «житие» Иоасафа (Кунцевича), которое я читал часов до трех ночи, потому что оно все не кончалось и не кончалось. Мне было безумно интересно, как они его «подвиги» описывают. И эти его так называемые «мощи» хранятся в соборе святого апостола Петра! Мне пришлось пожить в Риме довольно долго. Когда я, проходя мимо украинского колледжа, увидел табличку с надписью «улица святого Иоасафа», я сделал фотографию, иначе, подумал, мне никто не поверит. Да-да, именем этого мучителя Православия названа улица, и он у католиков, действительно, «святой». Даже русские католики признают, что подобные «канонизации», конечно же, ни к чему хорошему не приводят.

– Выходит, итальянцы не всегда понимают разницу между своими древними православными корнями и теми наслоениями, которое появилось после XI века. Не становится ли это непонимание главной проблемой перехода итальянцев в Православие?

– Сложно сказать. Наверное, на это влияет масса разных факторов.

– И еще сразу вопрос: какова тут роль догмата о папской непогрешимости?

– Дело в том, что для церковного католика основным догматом является догмат о главенстве папы. У меня есть знакомый, который в шутку сказал, что единственная возможность соединить папу и Православие – избрать православного папу. Шутки шутками, но это, действительно, почти что так. Они готовы иметь, может быть, даже и православного, но обязательно папу. И, конечно, их уверенность в том, что один человек хранит в себе всю эту, так сказать, «святогорову» силу апостола Петра и каким-то образом постоянно ее держит и сохраняет, абсолютно непоколебима.

В современном католицизме масса течений, масса каких-то групп и направлений, которые враждуют друг с другом – от либеральных до крайне консервативных. Есть «Общество Пия Х» – своего рода католические старообрядцы, но даже они не анафематствуют папу, хотя и говорят, что «папа такой, папа сякой». Они на папу смотрят как на единственный ориентир. Прав был Хомяков, рассуждая о свободе у нас и свободе у них. Наверное, это является самым главным препятствием. Некоторые из католиков готовы наполнить Католическую Церковь православным содержанием, но обязательно – с папой, который, если скажет, что «черное – это белое», то все будут думать, что так и есть. Этот момент очень серьезен. Конечно, личность папы в разной степени бывает «сакральной». Она может быть личностью даже, прошу прощения, актерского порядка, каким и был покойный Иоанн Павел II, но все равно, как бы папу ни воспринимали (хлопали его по плечу или играли с ним в футбол), его личность «сакральна», она становится над всеми: над епископами, митрополитами, патриархами.

Впрочем, корни этого явления намного глубже, они и в богословии блаженного Августина и в юридическом понимании христианства. Поэтому в догматике надо разбираться основательно, нельзя механически убрать ложные догматы, вроде Filioque и других, и сказать, что вопрос решился. Зачастую многие католики так и думают, они говорят: «У нас же с вами не так много отличий, вот смотрите, мы сейчас это быстренько все подчистим, и все будет нормально». На самом деле, конечно, нет. У нас разница менталитетов, разница богословия, разница внутреннего, духовного опыта.

Недавно посмотрел ваш отчет о поездке к коптам в Египет. Вы же ездили к ним?

– Да, братия побывала в коптских монастырях, основанных еще преподобными Антонием Великим и Павлом Фивейским.

– Вот я и говорю знакомым католикам: «Знаете, с коптами мы с Четвертого Вселенского Собора идем порознь, но духовные традиции у нас очень схожи, а с вами в букве у нас различий меньше, а в духе очень много». Поэтому мы должны понять (ведь мы же молимся «о соединении всех»), что объединение хоть и вожделенно для всех, но не любой ценой. Нужно говорить друг другу правду, а не повторять все время: «Различия между нами – ерунда, преподобный Серафим – это как святой Франциск, преподобный Сергий – как святой Иоанн Креста». Дескать, все это почти одинаково, давайте дружить. Конечно, дружить, вместе решать проблемы современности хорошо, быть просто союзниками в нашем секулярном мире, но когда глубже берешь, то нужно серьезней разбираться.

– Мне кажется, это уже невозможно. И в силу укорененности традиций, и в силу того, что мы не можем принять западных «святых», с почитанием которых уже свыклись католики. Быть может, отдельные группы будут принимать Православие, те же католики из Общества Пия Х, когда увидят совсем большие бесчинства, которые, я думаю, еще будут от лица «непогрешимого» папы проповеданы.

– Я более оптимистичен. Надеюсь, что с нынешним папой будет определенный прогресс в хорошем смысле слова, больше будет обращения к традиции. Так вот, если католики больше сосредоточатся на диалоге с Православием и меньше будут заниматься среди православных политикой разделения и игры на противовес, например, Константинополя и Москвы, больше будут идти в открытую, то я думаю, что процесс этот может что-то дать. Что будет, мы не знаем, но чувствуем приближение последних времен и поэтому, не оставляя надежды, молимся «о соединении всех».

Повторюсь, что есть большой интерес на Западе к нашей духовной традиции, и мы просто обязаны свидетельствовать о Православии. При этом успех нашего свидетельства, нашей миссии не должен измеряться количеством людей, принявших православную веру. Это было бы элементарным формализмом.

Что же до окончательного обращения – не знаю, трудно сказать… Есть же все эти «видения» и «пророчества» Владимира Соловьева, как бы их не интерпретировать. Уж если, действительно, начнут последние времена наступать, конечно же, хотелось бы видеть всех христиан вместе. Но как это будет происходить? Один Бог знает.

Но молиться об этом все-таки будем. Я живу в Италии, вижу, как и чем живут люди, знаю их, и, конечно, уже их люблю. Ведь Господь любит всех своих детей, вспомним, как Он посылал пророка Иону в Ниневию, чтобы спасти язычников, не умевших отличить «правой руки от левой». Тем более с любовью следует отнестись к нашим братьям-христианам.

– Вы говорили, что они похожи чем-то на нас.

– Одна из своеобразных венецианских достопримечательностей, собирающая толпы туристов, – ежегодный карнавал. В этом году день празднования Пасхи у нас совпадает и поэтому карнавальная неделя также совпадает с православной масленицей. Как православному христианину относиться к карнавалу?

– Карнавал – это наша масленица. Он продолжается 12 дней и заканчивается накануне Пепельной среды, когда в католических храмах на вечерне идет обряд посыпания головы пеплом – напоминание о начале покаянного времени Великого поста.

Вот недавно прочел рассказ отца Павла Феоктистова о бразильском карнавале, размещенный на сайте Седмица.ру , и, сравнивая бразильский карнавал с венецианским, могу сказать, что они сильно отличаются друг от друга. Если там – это буйный латиноамериканский праздник, в котором весьма активно участвуют все жители, часто и обитатели трущоб, – этакая вакханалия, то в Венеции карнавал давно уже чисто туристическо-коммерческое мероприятие для приезжих. Сам венецианский карнавал, после того как Наполеон запретил его проведение, был возрожден только в 1980 году. Так что это достаточно современное мероприятие с четким коммерческим подтекстом.

В этом году, действительно, наша масленица совпадает с карнавалом, который начинается 9 февраля, а заканчивается 20 февраля. Слава Богу, карнавал здесь, в Венеции никогда не приходится на наш Великий пост. Уже одно это хорошо. В течение всего времени карнавала город настолько переполнен туристами, что подчас образуются своего рода «человеческие пробки», заторы, в которых можно простоять десять, а то и двадцать минут, не шелохнувшись. В день открытия на узкие венецианские улочки-калле выходят даже регулировщики – полицейские, руководящие живым потоком людей, а местные жители, если не работают в сфере услуг, прячутся или разъезжаются, кто куда может.

В целом с точки зрения веры это, конечно, времяпрепровождение довольно-таки бесполезное, да и скучное: созерцание разных масок и костюмов приедается после одного, максимум, двух дней. И хотя ничего сверхвредного в сегодняшнем карнавале уже нет, хорошо бы все-таки помнить о его очень неблагочестивом прошлом. Впрочем, если кто-то из наших соотечественников все же собирается посетить Венецию в это время и уже даже сел в самолет, пусть не забудет о несравненно более важном: о святынях, которые хранятся в городских церквях. Или посетит воскресное или праздничное богослужения в нашем приходе.

– Ну, что ж, помоги вам Господи, свидетельствовать истину Православия на территории западной Римской империи.

– Просим и ваших молитв. Приглашаем в гости и в паломничество братию и студентов Сретенской семинарии и, конечно же, всех православных. К нам все больше и больше едут люди, направляемые разными паломническими службами, а кто-то сам приезжает, зная наш телефон и координаты.

А кто захочет, может быть, взять себе молитвенное правило, которое мы совершаем, то это будет тоже большая помощь нам: ежедневное чтение акафиста (а постом – канона) святителю Николаю Чудотворцу о том, чтобы у нас была своя церковь. И в России, и в Италии ведем об этом переговоры, вроде бы какие-то подвижки наметились. Ищем, конечно же, благотворителей, потому что без вложения капитала такой проект невозможен.

Так что мы очень просим святителя Николая, чтобы Господь даровал нам свою землю, чтобы мы ни у кого храм не одалживали, ни к кому в гости не приходили, а были бы на своей земле, чтобы на венецианских островах был и наш остров – остров Русского Православия.

Беседовал Антон Поспелов

Статья из энциклопедии "Древо": сайт

Венеция (итал. Venezia, нем. Wenedig), город в Италии . Население 270.439 человек (2009).

Название города и прилегающей к нему области Венето (итал. Veneto), вероятно, указывают на то, что в этих местах обитал прото-европейский народ венеды .

Исторический центр расположен на 118 островах Венецианской лагуны, разделённых 150 каналами и протоками, через которые переброшено около 400 мостов (в том числе Риальто и так называемый мост Вздохов, оба относятся к концу XVI века).

Промышленно-портовая часть Венеции материковая. Судостроение и судоремонт, цветная металлургия, нефтеперерабатывающая, химическая, электротехническая, лёгкая промышленность. Ремесленное производство художественных изделий из стекла (остров Мурано; музей), кружев (остров Бурано), мозаики. Университет, консерватория (1916). Музеи (в том числе Галерея Академии искусств). Первый общедоступный оперный театр (1637-1812), оперный театр «Фениче» (1792). Островная Венеция - морской курорт, центр международного туризма мирового значения, место проведения международных кинофестивалей, художественных выставок. Внутригородские перевозки на моторных судах, гондолах, баржах.

Вдоль каналов и узких кривых улиц располагаются богато декорированные церкви, дворцы. На центральной площади Сан-Марко - собор Святого Марка (IX-XV века), Дворец дожей (XIV-XV веков), Старая библиотека Сан-Марко (XVI века), здания религиозных братств (скоул), монастыри.

История

География

Город и лагуна включены в список Всемирного наследия. Называемый венецианцами Canalazzo, Гранд-канал (Canal Grande), извиваясь S-образно проходит через центр Венеции, следуя старому руслу реки. Его стороны, в свою очередь, определяют 6 административных районов (sestieri), сложившихся еще в средние века.

Православие в Венеции

Православные храмы и приходы

Святыни

Римо-католические храмы Венеции в буквальном смысле наполнены мощами святых угодников, прославляемых Православной Восточной Церковью. Большинство этих святынь прибыло туда из Константинополя после его захвата крестоносцами во время IV Крестового похода в г. Местонахождение многих из этих святынь было до сих пор неизвестно православным верующим, о некоторых из них знали лишь единицы.

В церквах Венеции почивают мощи святого праведного Захарии , отца св. Иоанна Предтечи , св. первомученика и архидиакона Стефана , св. апостола и евангелиста Марка , св. великомученика и целителя Пантелеймона , святых патриархов Александрийских Афанасия Великого и Иоанна Милостивого , трёх патриархов Константинопольских - борца с иконоборчеством св. патриарха Германа , священномученика Павла и святого Евтихия , бывшего председателем V Вселенского Собора . В Венеции находятся мощи первого монаха прп. Павла Фивейского , св. мученицы Христины, св. Феодора Тирона , столь почитаемого в Русской Церкви, св. мученицы Лукии Сиракузской , мученицы Валерии, преподобной Марии Вифинской , называвшейся в монашестве Марином, преподобномученика Анастасия Персянина , святых мучеников и бессребреников Космы и Дамиана Аравийских, апостола и евангелиста Луки и других святых угодников Божиих.

Много в Венеции мощей римских мучеников первых веков, о которых практически ничего не известно, кроме их имён. Например, в Венеции почивают мощи святых мучеников Сергия и Вакха .

Мало знают и о том, что в Венеции на острове Лидо покоится часть мощей святителя Николая Чудотворца . С их появлением связана следующая история. После захвата мощей свт. Николая жителями города Бари , в Миры Ликийские , где прежде покоились мощи святого, прибыли венецианцы. Они стали допрашивать тех, кто был приставлен к мощам, но последние и под пытками утверждали, что приехали барийцы и забрали мощи. Наконец, венецианцы решили покинуть церковь. Однако несколько замедливших в храме солдат нагнали своих товарищей, уже собиравшихся взойти на корабль, и сообщили, что почувствовали в одном из приделов церковных чудесное благоухание. Вернувшиеся венецианцы отыскали, таким образом, сохранявшуюся в тайне от латинян часть мощей свт. Николая и с большим торжеством привезли её в Венецию. Мощи были помещены в древнем храме свт. Николая на острове Лидо. Есть свидетельства, что какое-то время сохранялось также и чудесное мироточение от мощей святого, чему мы и по сей день являемся свидетелями в г. Бари.

Разграбление Ближнего Востока и Византии, в котором венецианцы принимали самое непосредственное участие, позволило им стать обладателями невиданного дотоле собрания святынь. Можно с уверенностью сказать, что по числу святынь Венеция стоит вместе с Римом на первом месте во всём христианском мире.

В дни памяти святых, мощи которых почивают в Венеции, на приходе свв. жен-мироносиц установилась традиция совершения богослужений у этих святынь. Католическая сторона приветствует это начинание, и настоятели церквей, где расположены мощи, идут навстречу православным.

В Москве состоялась презентация книги кандидата богословия ПСТГУ, доктора Урбанианского университета в Риме (Италия) и Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия протоиерея Алексия Ястребова "Русско-Венецианские дипломатические и церковные связи в эпоху Петра Великого". Это документированная история отношений европейцев, западных православных и московитов, на примере их контактов с Венецианской республикой. А буквально за месяц до презентации настоятель прихода святых жен-мироносиц в Венеции защитил диссертацию на тему "Русско-венецианские церковные связи конца XVII - начала XVIII вв.: Россия и греческая община Венеции".

Так что в первую очередь разговор с отцом Алексеем был посвящен многовековым взаимоотношениям Церквей в Венеции. Но, конечно, не обошлось без разговора о жизни заграничного прихода Русской Православной Церкви.

В октябре 2002-го года вы были рукоположены в священники, после чего вас моментально направили на служение в Италию, в Венецию. Это счастливое стечение обстоятельств или вы заранее знали о назначении и готовились?

На самом деле, уехал я не "моментально", а через три месяца, в течение которых пытался собрать все необходимые документы для оформления вида на жительство, а также старался захватить с собой побольше церковной утвари, чтобы начать служение не совсем на пустом месте. И это тема отдельная, хотя и малоинтересная большинству читателей. Просто уже тогда несколько благожелателей — русских и итальянцев — приняли участие в нашем будущем приходе и помогли в этих делах, за что им низкий поклон.

Конечно, когда годом ранее я отправлялся в Рим на курс доктората на философском факультете Папского университета Урбаниана, можно было предполагать, что предложение о принятии священства со стороны тогдашнего главы ОВЦС, митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла поступить могло бы. Я к тому времени окончил Московское епархиальное духовное училище в Коломне, а также ПСТБИ, в котором успел провести пять лет как преподаватель, написал диплом и подготовил к защите кандидатскую диссертацию. Однако этот вопрос с моим непосредственным начальником, секретарем ОВЦС по межхристианским связям, игуменом Иларионом (Алфеевым), который ходатайствовал о направлении меня на стажировку, ни разу не затрагивался. Тем не менее, он не стал для меня неожиданным, когда в июле 2002-го года митрополит Кирилл спросил меня: есть ли у меня желание принять священный сан и служить Церкви и как священник, и как богослов?

- Какие задачи ставились перед вами, когда вы уезжали?

Видите ли, никаких тайных "спецзадач" председатель ОВЦС мне не озвучил. Тогда, в пору не такого массового наплыва экономических мигрантов на Западе, он непременно встречался со всеми священниками, которых направляли на служение за границу и беседовал очень предметно. Более того, митрополит Кирилл находил время, чтобы пообщаться с каждым студентом, возвращавшимся летом после академического года, проведенного в том или ином западном университете. Ну, а в силу того, что я был и священником, и студентом, со мной владыка председатель тем более встречался регулярно. Обсуждались, конечно, вопросы "местного" значения; главное, что в них было — его отеческое попечение, дававшее ощущение надежного "тыла", и важнейшие практические советы. Митрополит отмечал, например, что важной составляющей будущего служения за границей является корректное отношение к братьям-православным из других юрисдикций и к инославным христианам, в первую очередь, в моем случае — к католикам. Давая рекомендации по взаимодействию со всеми христианами на моем будущем месте служения, он подчеркивал, что они — мои союзники, а ни в коем случае не конкуренты. Владыка Кирилл не говорил этого дословно, но те действия, которые он предлагал мне совершить среди первейших и среди последующих (а мы подробно говорили об устроении общины в среднесрочной перспективе), все эти действия описывались в словах: "встреться с епископом", "обратись за помощью и советом", "познакомься и наладь добрые отношения" и ни разу ни слова предостережения о каких-либо "кознях" со стороны кого-либо или предупреждения остерегаться чего бы то ни было. Особо он подчеркивал, что мы едем проповедовать среди своих верующих, и нам нечего стесняться нашей работы, ведь мы не "охотимся" за чужой паствой.

Если я правильно понимаю, вас сделали настоятелем, однако храма у Русской Православной Церкви в Венеции не было. Что вы "получили" в качестве прихода?

Нет, храма не было (и вообще-то до сих пор нет!). Община состояла из полутора десятков более или менее воцерковленных людей. Конечно, имелась бумага, которую подписало более сотни человек, с просьбой к священноначалию об открытии в Венеции прихода нашей Церкви. Но из подписантов я видел за все эти годы от силы пятерых…

Заниматься пришлось всем сразу: утварь, как уже упомянул, я привез с собой в количестве достаточном для начала служения (кажется, 16 мест багажа и пара рядов кресел в самолете, заваленных различными богослужебными предметами), но требовалось еще много необходимого для полноценного служения. Знакомство с местными католиками и православными началось немедленно и было весьма сердечным, так, по крайней мере, мне показалось, но должно было пройти время, чтобы отношения стали стабильно добрососедскими; хождение по инстанциям для приобретения нужного мне вида на жительства (до этого у меня был только студенческий, который не позволял перевезти семью и вообще сделать долгосрочные документы) и собирание паствы — все это стало объектом моих занятий. Те люди, которые пригласили меня туда, мои прихожане, по разным причинам не могли оказать мне в этих вопросах сколько-нибудь серьезной помощи.

В 1996-м году я оказалась в Венеции. И подруга-итальянка сказала, что здесь есть православная церковь. Когда я пришла, это оказался храм греков. Как восприняла Греческая церковь появление в Венеции прихода Московского патриархата?

Греческая община Венеции — историческое землячество с древним храмом 16 века, первым храмом православной диаспоры в католических пределах. В 1991-м году была образована Православная архиепископия Италии и Мальты с центром в Венеции. Таким образом, этот город является центром греческого православия в Италии. Здесь расположено епархиальное управление и пребывает митрополит Италии и Мальты. С годами отношения с тамошним духовенством выстроились в нормальные рабочие контакты и таковыми продолжают оставаться сейчас.

Понятно, что о появлении прихода Московского патриархата и речи не могло идти без договоренностей с итальянским правительством и Ватиканом, равно как и со светскими и духовными властями веницейской земли. Насколько просто или сложно было достигнуть договоренностей?

Главным побуждающим мотивом при создании прихода для Святейшего патриарха и Священного Синода нашей Церкви было письменное обращение наших верующих. Мы не создавали общины "на вырост", не имели обыкновение посылать священника на пустое место в надежде, что он создаст миссию там, куда его никто не звал. Это не было и не является нашим методом проповеди. Мы идем к нашим верующим, к тем, кто обращается к Церкви за помощью в духовном окормлении. Поэтому "разрешение" на приезд священника мы должны получить только у наших верных. То есть, их желание и готовность принять его — оно является определяющим. В дальнейшем мы, действительно, начинаем взаимодействовать с церковными и светскими властями всех уровней для того, чтобы войти в нормальные, рабочие отношения с ними на местах.

Если я не ошибаюсь, сейчас вы служите в храме, принадлежащем Католической церкви. И даже безо всяких прав, без аренды. Каковы перспективы прихода получить свой храм в Венеции? Или, может быть, построить новый (как это сделано в Мадриде).

Важной составляющей работы священника на новообразованном приходе является забота о том, чтобы найти "крышу над головой" общины. Этот "угол", с которого начинается духовная жизнь прихода, становится его домом, и часто такие гаражи, склады, спортивные залы или заброшенные церкви остаются пристанищем церковной семьи на многие годы.

Нам повезло практически сразу получить от католической епархии в пользование один из малоиспользующихся храмов города. Мы признательны церковным властям Венеции за эту помощь! В центральной части города немало храмов, закрытых для богослужений или открывающихся только по праздникам. Один из таких удалось получить и нам. К сожалению, храм не может быть выкуплен или получен в долгосрочную аренду у католической епархии, поэтому последние несколько лет мы двигаемся в направлении приобретения здания или постройки новой церкви на материковой части города. Правда, здесь нас подстерегают сложности. В 2016-м году в области Венето был принят закон, направленный на ограничение строительства новых религиозных сооружений. Идея была такова, чтобы заблокировать строительство мечетей, однако объявить об антимусульманской направленности регионального закона в свободной стране было невозможно, поэтому пришлось облечь его в одежду "хартии защиты традиционных ценностей", но на поверку закон ударил по всем вероисповеданиям, включая самих католиков. И вот в 2017-м году мы разработали проект приобретения одного здания и преобразования его в храм. Если два года назад было значительно проще получить разрешение на такую реконструкцию, то сейчас наш проект обложили множеством условий, которые очень непросто выполнить. Конечно же, мы нуждаемся в любой поддержке нашего проекта, ибо убежден, что если бы Россия в лице тех политиков, бизнесменов и деятелей искусства, которые приезжают в этот город, поставила перед местными властями эту проблему, не было бы такой волокиты. Представьте себе: наша документация почти 10 месяцев находилась в работе в специальном комитете по частному строительству, и буквально на прошлой неделе мы получили совершенно издевательский ответ, что сам проект не может быть принят к рассмотрению, поскольку не хватает одного документа. После 10 месяцев молчания нам сообщили, что проект даже не рассматривали! Поэтому нам нужна общественная поддержка и, конечно, финансовая поддержка тоже. Ведь если сейчас, например, мы получим утвердительный ответ мэрии на наш запрос, предстоит еще собрать немалую сумму для приобретения этого здания, а затем нужно будет еще финансирование для реализации реконструкции. Мы уже собираем средства, потому что решение вопроса с храмом рано или поздно должно состояться, и будет ли это новая церковь или реконструированная — средства понадобятся, и немаленькие. У нас на сайте имеются все необходимые реквизиты, и мы будем глубоко признательны всем, кто будет с нами в этот тяжелый переходный период нашей общинной жизни.

Храм в Мадриде это прекрасный пример для нас. И это образ надежды, что где-то такое возможно. Наши условия и исходные позиции очень разные. Насколько я знаю, отношение испанских властей было там позитивным, они выделили землю под строительство, со стороны российских общественных фондов была проявлена заинтересованность, акция по возведению церкви в испанской столице получила общероссийское звучание. Конечно, и значение храма в столице европейского государства неравно значению церкви пусть в важном, но отнюдь и далеко не столичном городе Италии. Впрочем, единственное положительное отличие нашей ситуации от мадридской — средств нам понадобится значительно меньше, но и их нужно еще изыскать.

Как получилось, что храм, где вы служите, в честь Усекновения главы св. Иоанна Предтечи, а приход называется святых Жен-Мироносиц?

Выше я объяснил, что этот храм, первое упоминание о котором имеется в летописях под 1007-м годом, передан нам временно. Он-то и имеет древнее посвящение в честь Усекновения главы святого Иоанна Предтечи. Мы рады, что служим в таком уникальном месте — намоленной романской базилике, где видим удивительные следы средневековой религиозной жизни: готические фрески, античные восточные колонны, живопись Возрождения и Нового времени — все это дышит традициями духовной жизни византийской провинции и италийских княжеств первого тысячелетия, традициями, соединившимися в лагуне и образовавшими особый религиозный и культурный феномен "венецианского византинизма".

Не секрет, что большая часть верующих в епархиях РПЦ за границей, это не россияне, а граждане Украины, Молдавии, иногда Грузии. Как выстраиваются отношения с прихожанами, для многих из которых службы — это в первую очередь кусочек родины.

Прилагаю усилия, чтобы наши верующие чувствовали себя в храме комфортно. Но это не значит, что мы стремимся устроить некий национальный клуб или филиал "Общества дружбы Италия-СССР" советских времен. Мы объединяемся вокруг Евхаристии, она является подлинным центром нашей общинной жизни. А "рабочий язык" — русский. Язык служения — разный, но преимущественно церковнославянский. И вот при таком, "рамочном", или лучше "практическом" подходе к собиранию паствы, политике места не остается. И как следствие, нет конфликтов, которые, к глубокому сожалению, проникли ныне в повседневность отдельных приходов. Кто-нибудь скажет, что мы мало занимаемся церковно-общественным ликбезом, на что отвечу, что состояние умов настолько зыбко, что лучше всего объединяться вокруг Христа, и делать дело Его. Факт в том, что мы после 2014 года практически не потеряли украинских верующих — лишь две семьи (посещавшие храм, впрочем, нечасто) отдалились по политическим мотивам.

Что-то изменилось в приходе или, возможно, в отношениях с другими Церквами в связи с решением Константинопольского патриарха по Украине?

Община пока никак не отреагировала на эти действия. Люди не до конца осознали, какие последствия могут иметь такие шаги, эхо этих действий пока, слава Богу, не докатилось до простых людей. И хотелось бы, чтобы этот сценарий так и остался на бумаге. С общинами Поместных Церквей мы поддерживаем братские отношения, но пока никаких разговоров с их духовенством по этому вопросу у меня не было.

Ваша первая диссертация была посвящена изучению опыта "церковного усвоения античной философии". Вторая, которую вы защищали в Риме, философии Павла Александровича Флоренского. Третья — русско-венецианским церковным связям конца XVII - начала XVIII веков. Три разные диссертации на три совершенно разные темы. Это свойство вашей натуры — интересоваться многим?

Да, Вы знаете, это, наверное, не очень правильно, и, по крайней мере, не является общим для профессиональных исследователей. Обычно ученый занимает свою нишу и затем расширяет или углубляет ее, оставаясь в пределах одной научной дисциплины. У меня получилось по-другому. После занятий в ПСТГУ и особенно в ГЛК у Юрия Анатольевича Шичалина (профессор кафедры древних языков и древнехристианской письменности ПСТГУ. Также преподает историю философии и древние языки в Государственном университете гуманитарных наук и Московской духовной академии — Вести.Ру), где изучал классические языки, античные штудии вышли на первый план. Главными виновниками такого поворота в моих интересах были Виктор Петрович Лега (доцент Московской Сретенской духовной семинарии. Преподает "Основное богословие", "Философию" и "Концепции современного естествознания" — Вести.Ру) и сам Юрий Анатольевич, ставший и моим научным руководителем при написании первой работы, посвященной упомянутому вами усвоению языческой мудрости в христианстве. Я даже не знаю, чего было больше в этом моем первом опусе — желания осмыслить христианскую веру или глубже изучить классическую философию? Так что диссертация была по "богословию" (как, впрочем, и все церковные кандидатские работы), но фактически посвящена она была истории философии. Потом, в Риме я оказался на философском факультете Урбанианского университета и занялся там платонизмом… отца Павла Флоренского. Именно так! Ведь "русский Леонардо да Винчи" был убежденным "правым" платоником. Все его блестящие культурологические и богословские идеи были синтезом христианства и платоновского идеализма, подававшегося подчас в народной магической оболочке. Кстати, его осмысление русских традиций в философском ключе блестяще, оно у отца Павла примиряет язычество и христианство, народные поверья и богословские истины. Так что две первых работы на самом деле объединены общим интересом к интерпретации платонизма в христианстве.

Но и в первом, и во втором случае мои исследования были для меня удовольствием, а не рутиной или обязаловкой. Пусть это не покажется бравадой, но титулы для меня значат не очень много. Ведь я не веду преподавательской деятельности, поэтому научные звания не могут преобразоваться в продвижение по академической лестнице. Скорее мои три курса — аспирантуры и двух докторантур — были по большей части стимулирующим фактором, не позволявшим растянуть работы во времени (за мной водится медлительность в написании трудов). Кроме того, подготовка к защите подразумевает апробацию, во время которой приходится выслушивать критику, значительно помогающую в улучшении качества работы.

Последняя диссертация, как может показаться, с философией уж точно ничего общего не имеет. Однако и здесь мне пригодились навыки, приобретенные мною при написании первых двух работ, и не только в методологическом смысле. Ведь те персоналии, с которыми мне довелось познакомиться в процессе изучения истории православной диаспоры это все больше "иатрофилософы" — именно так именовалась PhD и MD/DM в Новое время. Кроме того, мои знания мне очень пригодились при изучении наследия венецианских греков, которыми занимался последние несколько лет (например, братьев Лихудов). Но вообще, я обратился к этой теме, поскольку увидел перед собой большой пласт русско-греческо-итальянской истории, почти не востребованный, но при этом невероятно актуальный. И события сегодняшних дней подтверждают, что знания и опыт греков прошлых веков могут оказаться весьма полезными нам сегодня.

Как вышло, что Католическая церковь разрешает вам 8 мая, в день памяти святого Марка служить литургию в главном Соборе Венеции? Есть ли такое же разрешение, такая возможность у других Церквей?

Мы обратились с просьбой о такой возможности в 2004 году, и нам ее предоставили. Эта практика распространена повсеместно в Италии — паломники посещают общехристианские святыни, и власти идут навстречу, позволяя им служить в этих местах. Изначально паломничество ограничивалось только католическими группами, но сейчас прибавились и православные поклонники. Таким образом, мы как бы становимся частью уже существующей практики. Конечно, в Венеции все очень особенное. До сих пор здесь не такой открытости, как в некоторых других епархиях. Например, в Риме или Милане у иных святынь разрешают служить литургии довольно часто. У нас же есть возможность совершить литургии лишь единожды в год у святого Марка и дважды в год у святителя Николая на острове Лидо, тогда как, например, Божественные Литургии у части мощей святителя Николая, хранящейся в Бари, совершаются дважды в неделю (плюс молебны). Мы несколько лет назад обратились с просьбой позволить нам каждый четверг совершать общинную молитву (не Литургию!) в базилике святителя Николая на острое Лидо, на что получили отрицательный ответ с невнятной мотивацией.

Естественно и другие христианские общины могут испросить разрешение на служение у общехристианских святынь. Например, 8 мая перед нашей Литургией уже много лет молится коптская община Венеции. Правда, праздник святого Марка у Православных Церквей, живущих по новому календарному стилю, совпадает с католическим днем его памяти, поэтому получить разрешение на служение Литургии в самый день 25 апреля практически невозможно.

Этот город представляется нам местом романтиков, поэтов и художников. Это так. Но Венеция и город паломников. В этом городе количество ценных для православного человека святынь вполне может сравниться с Римом. Среди них примерно одна пятая часть мощей святителя Николая. О святынях Венеции и жизни православного прихода в честь святых Жен-мироносиц рассказывают священник Алексий ЯСТРЕБОВ и Марина НЕФЕДОВА

Православная жизнь в городе-музее

На самом деле в Венеции есть два места, где находятся мощи святителя Николая: католический храм на острове Лидо и единственный в Венеции приход Русской православной Церкви - святых жен-мироносиц. При этом храм, в котором обитает приход жен-мироносиц, называется San Zan Degola - в память усекновения главы Иоанна Предтечи. Название прихода и храма не совпадают - просто православные служат в храме, который предоставили им католики. Храм замечательный, древний, 11 века. 11 век - для Венеции это почти обычное дело, а вот для православных служить в таком древнем храме - редкость.

Здесь готический деревянный потолок, колонны, которые предположительно древнее храма, первого тысячелетия, и - фанерный иконостас. «Да, мы здесь скромно существуем, - рассказывает отец Алексий Ястребов, настоятель. - Для человека, приехавшего из России, какие-то вещи кажутся наивными… Вот этот иконостас, например. Но у нас вместо него 8 лет вообще была просто занавеска. А эти аналои пол года нам везли...

Церковь San Zan Degolа, приход святых жен-мироносиц Русской православной церкви, в золотистом ковчеге - частица мощей святителя Николая

Здесь все не наше. Хотя наш приход существует в Венеции уже 10 лет, и католики пустили нас сюда служить, - у нас нет на храм никакой юридической бумаги. И нам ее 10 лет не дают. Говорят - мы должны изучить этот вопрос. Мы, конечно, очень бы хотели, чтобы нам передали этот храм в постоянное пользование. Что для этого нужно? Только добрая воля католиков. Купить храм невозможно, в Италии этого по закону сделать нельзя. Да и люди этого не поймут».

Приход Жен-мироносиц небольшой. В среднем на воскресную службу собирается человек 60-80. Костяк -10-12 прихожан. Тех, кто иногда приходит, всего человек 200. Это единственный в Венеции и окрестностях приход, где служба идет на церковнославянском языке.

10 лет назад в Венеции была группа русскоязычных православных, которые ходили в греческий храм Константинопольского патриархата. Но им хотелось, чтобы был у них свой приход. Они зарегистрировались и обратились в СвященныйСинод с просьбой прислать им священника. А будущий настоятель священник Алексий Ястребов тогда писал в одном из университетов Рима диссертацию по философии. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (ныне Святейший Патриарх) тогда был председателем Отдела внешних церковных связей. Он и предложил отцу Алексию принять сан.

Дописывал диссертацию отец Алексий уже священником, ездя между Римом и Венецией каждые выходные (550 км!). Потом с женой и дочкой переехал в Венецию. «Венеция - город искусственный, городом его можно назвать с определенной оговоркой, это скорее музей, - говорит отец Алексий. - Людей здесь живет немного. Тем более мало кто из них исповедует православную веру. Есть новая Венеция, континентальная, все наши прихожане оттуда (и я там же живу). Но вообще прихожан русских, кроме нас с матушкой, дочерью и еще одной женщины у нас нет. Есть русскоязычные - граждане Украины, Молдовы. Есть итальянцы - в основном их появление в приходе связано с русскими женами. С нашей стороны никакого прозелитизма!».

Главная деятельность православного священника в Венеции, кроме пастырской - работа с русскоязычными паломниками. «Паломников приезжает немало, мы организуем молебны, иногда людям нужно объяснить, где что находится. Да просто нередко необходимо следить за порядком. Потому что паломники наши иногда от счастья, иногда еще от чего-то не всегда себя должным образом ведут, поклонение у них не очень адекватные формы принимает. А католики иногда этим соблазняются, недовольны бывают поведением наших паломников. Да, советское воспитание, наверное, еще долго будет выживаться из наших людей».

Направление - вбок

Иосиф Бродский в эссе "Набережная неисцелимых" писал: «По-моему, Хэзлитт сказал, что единственной вещью, способной превзойти этот водный город, был бы город, построенный в воздухе». Бродский, кстати, родился через 2 дня после памяти святителя Николая - 24 мая, и похоронен на одном из островов Венеции, на кладбище Сан-Микеле.

Необычное ощущение - выходишь из здания вокзала и попадаешь, как и полагается, сразу на главную улицу города. Только она - вода. В этом городе вообще нет никаких машин. (Но, кстати, ДТП из водного транспорта тут тоже бывают.) Да, еще при путешествии по Венеции важно знать, что вапоретто (водные трамвайчики, главный общественный вид транспорта в Венеции) причаливают к одному и тому же причалу, когда плывут и туда и обратно по своему маршруту- без этого ценного знания можно уплыть, как автор этого текста, вместо центра города куда-то в открытое море. Лучше лишний раз спросить.

Храм православного прихода жен-мироносиц обычно на карте обозначен как San Zan Degolа (адрес: CampoSanZanDegolà, 1, SantaCroce, Venezia). Но нужно иметь в виду, что не заблудиться тут, в Венеции, невозможно. Даже продавец карт города не смог сразу объяснить, как найти нужный адрес - долго изучал проданную им же карту.

Бродский, который очень любил Венецию и на протяжении 17 лет почти на каждое Рождество приезжал сюда, писал в своем восхитительном «Fondamenta degli incurabili» («Набережная неисцелимых»): «Куда бы ты, уходя здесь из дому, ни направился, ты заблудишься в этих длинных витках улиц и переулков, манящих узнать их насквозь, пройти до неуловимого конца, обыкновенно приводящего к воде, так что его даже не назовешь cul de sac (тупик - фр). На карте город похож на двух жареных рыб на одной тарелке или, может быть, на две почти сцепленные клешни омара (Пастернак сравнил его с размокшей баранкой); но у него нет севера, юга, востока, запада; единственное его направление - вбок. Он окружает тебя как мерзлые водоросли…».

Но если вооружиться распечаткой гугл-карты, то вполне можно добраться до храма самостоятельно - главное, настроиться, что, возможно, найдется он не сразу. От жд вокзала пешком примерно 15 минут. И если в центре, вокруг площади Сан-Марко, толпы людей, то около этого храма тихо и безлюдно, можно даже представить, что стоишь на этой маленькой площади лет 500 назад. Возможно, здесь все точно так и было.

В Венецию вместо Бари

До сих пор, как ни странно, мало кто знает, что примерно пятая часть мощей святителя Николая находится в Венеции. «Хотя, - говорит отец Алексий, - сейчас все больше людей стало приезжать на святителя Николая в Венецию. (И, конечно, мы ни в коем случае не противопоставляем себя Бари!) Есть фотография тех мощей, которые находятся в Бари, мы знаем, что они там не все. Есть много разных исследований, которые доказывают, что в католическом храме святителя Николая на венецианском острове Лидо подлинные мощи святителя Николая. Они не мироточат. Но, наверное, такие вещи, как мироточение - это не автоматическое физическое явление, оно иного порядка. Может быть, потому не мироточат, что православные на несколько столетий забыли об этой венецианской святыне? А с недавних пор небольшая часть мощей Николая Чудотворца есть и в нашем приходе жен-мироносиц».

Храм св. Николая о. Лидо. Венеция. Фото сайта nikola-ygodnik.narod.ru

Как мощи оказались в Венеции? Венецианцы свозили к себе православные святыни со всей Византии. Можно сказать, что Венеция - город украденных святынь. «Сначала мощи святителя Николая забрали барийцы, -- продолжает отец Алексий. - Но они очень торопились и забрали не все, лишь основные части. Оставшуюся небольшую часть мощей греки собрали и спрятали. Но через 10 лет нагрянули венецианцы, под пытками узнали, где хранятся мощи, и привезли их в Венецию, на остров Лидо. Сейчас там кроме мощей святителя Николая хранятся мощи других Мирликийских святых: святителя Николая - «дяди», которого ошибочно называли дядей святителя Николая, хотя дядей он приходился другому святому, и священномученика Феодора, тоже архиепископа Мир Ликийских».

Камень с надписью на греческом: "Мироточивые мощи смиренного Николая". Фото сайта nikola-ygodnik.narod.ru

Санта Лючия и другие

Отца Алексия в Венеции хорошо знают. Он - автор подробного путеводителя по православным святыням этого уникального города. Его книгу (она на русском языке) продают в соборе св. Марка - главном соборе Венеции. Продавцы на вопрос, есть ли что-то о Венеции на русском, так и говорят - а, Алексий! - и достают довольно толстую книжку-путеводитель.

«Чем больше я тут живу, тем больше убеждаюсь, что вообще невозможно рассказать про все святыни. Рассказываешь кому-то - человек на втором десятке от количества уже перестает реагировать». Паломнические группы обычно посещают несколько главных мест. Во-первых, собор апостола и евангелиста Марка, покровителя Венеции, в котором хранятся его мощи. Апостол Марк проповедовал в Александрии и на италийском полуострове, в городе Аквилея, который в наше время не сохранился как город. Для Венеции это имело важнейшее значение. «Дело в том, - рассказывает отец Алексий, - что вообще только в Риме, единственном на всем Западе, мог быть патриархат - по той причине, что якобы только в этом городе проповедовали апостолы. И больше нигде. Да, в Малой Азии апостол Павел в каждой деревне проповедовал, а на Западе - только в Риме. Но потом выяснилось, что вторым западным городом, в котором кто-то из апостолов бывал, оказалась Аквилея. Даже свт. Дмитрий Ростовский писал об этом, не говоря уже о западных источниках. Поэтому в Аквилее был патриархат. А после Аквилеи титул патриархата передан Венеции, как главнейшему городу этой митрополии. И даже до сегодняшнего дня епископ Венеции носит титул патриарха - патриарх Венеции. Это уникально для католического мира».

Мощи апостола Марка, как известно, хранились в Александрии, но венецианцы поставили себе целью их добыть. Что они и сделали, украв их в 833 году из Александрии. С тех пор мощи пребывают здесь, в главном, «золотом» (из-за прекрасной золотой мозаики) католическом соборе апостола Марка, внутри престола.

А в левом пределе собора - древняя чудотворная византийская икона Божией Матери «Никопея» - тоже добыча венецианцев.

Мощи еще каких православных святых пребывают в Венеции? Назовем несколько: мощи святого Федора Стратилата (в католической церкви во имя Преображения Господня, Chiesa di San Salvador), святого праведного Захарии, отца Иоанна предтечи - в одноименном храме недалеко от Сан-Марко. Мощи святителя Афанасия Александрийского Великого, современника святителя Николая - в греческой церкви. Мощи святителя Иоанна Милостивого, патриарха Александрийского - в церкви Сан-Джованни ин Брагора (в этой церкви был крещен Антонио Вивальди). Мощи святой мученицы Лукии Сиракузской - знаменитой Santa Lucia - православные ее тоже почитают. Личный монашеский крест преподобного Саввы Освященного. И это только маленькая часть списка святынь! Кстати, мощи преподобного Саввы находились в Венеции с 13 века до 1965 года. В 1965 году было короткое потепление отношений между церквями востока и запада, и три украденные святыни вернулись обратно на восток: голова святого апостола Тита, мощи святого Саввы Освященного и мощи преподобного Луки Элладского из монастыря Осиос Лукас - они как раз в него и вернулись. Но потом отношения охладели, дверь захлопнулась, и с тех пор православные от католиков обратно больше ничего не получали.

Мощи свт. Афанасия Александрийского, Венеция, церковь св. Захарии

Но вообще, как говорит отец Алексий, в Венеции на каждом шагу церковь, и почти в каждой церкви - святыни. Но нужно иметь в виду, что в некоторые храмы Венеции вход платный.

Есть здесь очень древние храмы - церковь святого Иакова Заведеева, например - 8 века. В ней есть одна колонна - по преданию это колонна портика Соломонова из Иерусалимского храма.

Или великолепная базилика XIV века Фрари (с венецианского диалекта - от «фрати», т.е. «братья», братья-францисканцы) - полное название Санта-Мария Глориоза деи Фрари. Здесь находится «Вознесение Девы Марии» Тициана (в главном алтаре, прямо напротив входа). В левом пределе - одна из лучших работ Тициана «Мадонна Пезаро», в правом - триптих «Мадонна на троне со святыми» Джованни Беллини. А в реликварии базилики хранится множество святынь - в том числе в специальном сосуде - кровь Христа (по преданию, кровь собрала Мария Магдалина - с Креста или из Гроба). Святыня была привезена капитаном венецианского флота Мельхиором Тревизаном, а ему в свою очередь передал ее умирающий константинопольский греко-католический патриарх. Во Фрари святыня хранится с 15 века. Отец Алексий проводит небольшую экскурсию по Фрари. Выходит настоятель базилики, собираясь служить вечернюю службу. Они здороваются, отец Алексий желает ему «Бона месса».